Июль 2008 года

В окне мелькали знакомые улицы и магазины, меня  нежно потряхивало в троллейбусе, настроение было более чем умиротворяющим.

В какой-то момент я почувствовала легкое дрожание внутри. Ощущение не покидало меня, а наоборот усиливалось с каждой минутой. Слегка растерявшись, решила что жаркий июльский день дает о себе знать, но что-то в этом странном новом проявлении моего тела напугало меня. Дала себе пару минут, глубокое дыхание, расслабиться, но нет, становиться только хуже. Внутри меня словно разлили ледяную воду, и я четко ощутила границу между своим телом и окружающей летней духотой. Все происходило так стремительно, что решив обратиться за помощью, поняла, что у меня онемел язык. Паралич медленно растекался от моего рта по телу, в руки и ноги, и, когда я начала сползать вниз по сиденью, кондуктор и другие пассажиры обратили на меня внимание. Страх, который  разливался во мне, словно горная река, заставлял пытаться двигаться, но это было больше похоже на конвульсии умирающего. Мне показалось, на несколько минут, сознание покинуло меня и очнулась я уже на остановке. Очнулась  от настойчивого обращения:

-Девушка, девууушка, вам плохо???

Видимо меня вытащили из транспорта, посадили на скамейку и оставили так. Рядом оказался мужчина, он и сам выглядел не очень, но связано это было с большим количеством спиртного, которое он выпил и перегар давал это понять. Тем не менее, он пытался привести меня в чувства, что ему удалось. Судорожно доставая телефон, я позвонила сестре, которая аккурат жила рядом, хотя я знала, что скорее ее нет дома, но сила ассоциации сработала и рандом тесных семейных связей был запущен. Из моих объяснений, она поняла главное, что мне плохо и я на остановке  рядом с ее домом. Сработала она моментально, позвонив моим родителям, надо сказать, что все они находились за сто с лишним километров от меня в тот момент, и нашему брату, который как раз то и побежал мне на помощь. В том месте, где мне довелось обосноваться в момент приступа, было две остановки на некотором удалении друг от друга, для разных видов общественного транспорта.  И брат первым делом побежал на ту, что дальше, где меня не было, но произошла авария. Никто в тот момент точно не знал, что со мной и он  решил, что возможно я именно там. Но осмотревшись, и не найдя меня там, понесся прямиком ко мне. Что было потом, я помню смутно, в основном из рассказов очевидцев. Его испуганное лицо, вызывает скорую и пытается сделать все, чтобы я не отключилась. Звук сирены и меня тащат, чтобы положить в машину. Попеременные сознание-отключка сменились лихорадочной тряской, все мое тело и внутри и снаружи словно било током, зубы стучали, словно молоты по наковальне и все, что мне хотелось умереть. Но другие не разделяли моего желания, цепкие и сильные руки медсестры привели мою руку в настолько статичное состояние, насколько это вообще было возможным, чтобы ввести мне успокоительное. Пока лекарство прыгало в моих сотрясающихся венах, крепкие руки держали меня, чтобы я не разбила себе что-нибудь. Облегчение наступило не сразу, но как только лекарство подействовало, секунду назад трясущаяся, я обмякла и стихла. Попыталась открыть глаза, все было как в тумане, над моим лицом было что-то большое и темное. Минута и я смогла разглядеть знакомое лицо, но это был уже не брат, а он. Парень с огромными карими глазами и копной черных кудрявых волос. Мы встречались с ним уже пол года, но на тот момент повздорили. Меньше всего ожидала увидеть его, ведь он даже не знал где я и что со мной. Но как выше было сказано, рандом запустился и все близкие мне люди уже знали обо мне больше, чем я сама.

Сказать, что я обрадовалась, ничего не сказать. Улыбнувшись, если мое искореженное лицо конечно могло это позволить, решила, что теперь точно можно помереть, о чем я сообщила всем присутствующим не своим голосом, закрыла глаза и замерла.

Но со мной опять никто не согласился. Медсестра начала обзванивать больницы, а он нежно гладил меня своими теплыми, большими руками, утешал и пытался привести в чувства. Затем началось большое приключение  по больницам, которые не хотели брать меня по причине не подходящих симптомов или отсутствии мест. Надо сказать, что все это происходило, на секунду, в областном центре, большом мегаполисе, но это уже тонкости нашего здравоохранения и устройства страны в целом, о чем можно поговорить в следующий раз. А пока, катаясь по городу с мигалкой, я осознавала сколько хороших людей рядом со мной, любят меня. И он. Тот, чье дыхание рядом словно живая вода, приводила меня в сознание. В конце концов надо мной сжалились в одной из больниц, или медсестра, которая спасала меня устроила взбучку, что "не оставлять же мне ее в машине, вы люди или звери" и вот, я уже лежу в маленькой палате на троих неврологического отделения. Юный мед брат пытается безуспешно поставить мне капельницу, смотрю в потолок, серый и унылый, как и полагается в больнице. Боль, страх, и непонимание того, что со мной произошло накатывают как бесчувственный асфальтоукладчик. Плачу. Сзади раздается тихий и приятный голос "все будет хорошо, надо только прожить". Первая мысль, что ангелы со мной уже завели беседу, но спустя пару секунд из за спины появляется женщина. В теле, седовласая, с чертами южного происхождения и с таким же акцентом, она улыбается мне и идет дальше. Ничего, что обычно  знают о своих соседях по палате о ней я не помню. Лишь одну фразу, которая словно на камне высечена в моей памяти. Спустя неделю нашего совместного  прибывания, посмотрев, как с любовью, заботой и нежностью ухаживает за мной какой-то парень, она спросила:

-Это твой молодой человек?

-Да,- я застеснялась.

-Выходи замуж за него и не раздумывай. Так, как он любит, не каждому дано.

Я улыбнулась и задумалась. Конечно, в тот момент, замужество это то, о чем я могла бы подумать в самую последнюю очередь. Но что-то сильное было в том, как это прозвучало. Она была не многословной, но все, что я успела от нее услышать было очень емким и мудрым.

Когда тебе больно и плохо, забота окружающих воспринимается как что-то естественное. Потом размышляя, ты осознаешь как много для тебя сделали, начинаешь ценить и благодарить. Как тебя утешали, держали за руку, кормили с ложки и носили утки, пока ты был полным овощем. Как успокаивали, в момент нового приступа, когда ты лихорадочно рвешь на себе одежду, не понимая зачем. Но та кофта, что была на мне до сих пор лежит где-то у родителей, изорванная в клочья, а надо сказать что это был плотный трикотаж))) И не бросили после всего этого, думаю надо реально любить, чтобы после увиденного не сбежать без оглядки.

С тех пор прошло уже 13 лет.....Почему я пишу об этом сейчас, потому что только спустя много лет, доведя себя до точки не возврата, поняла, что это не случайность и не редкость. Что уже тогда мне нужна была помощь специалиста, к которой я прибегла только три года назад. 

Вспоминая те события, проживая их заново, пока пишу, единственное о чем пожалела, что не начала работу над собой уже тогда. Но, что ни делается, то ни делается, как говорит мой муж, все тот же кучерявый парень с бездонными глазами. Главное, что начало положено!